Хельмут Ньютон о Хельмуте Ньютоне


1. Мои Фотографии

Одно можно с уверенностью сказать о моих фотографиях - они никогда не бывают нерезкими! Я фотографировал всегда, даже когда был ребенком в коротких штанишках. Фотография увлекает меня - и, кроме того, она дает мне возможность жить так, как я хочу. Я не считаю себя фотографом общества потребления, но я работаю в капиталистической системе. Я никогда не претендовал на то, чтобы создавать произведния искусства. Я всегда работал по заказу, и я собираюсь продолжать в том же духе. С одним только изменением за последние 15 лет: я всегда работал по заказу, но теперь я волен выбирать. Таким образом - нет никаких разделительных линий между моей работой для себя и тем, что я продаю. Я не прячу мои фотографии в ящике под носками. Наоборот - я стараюсь показать их всему миру. Все, что я могу сказать - я полностью контролирую мою работу. Я это называю "заставить систему работать на тебя". У людей, которые меня используют, больше денег, чем я когда-либо увижу. Он богаты - это промышленные магнаты, большие компании, популярные журналы. Я не испытываю к ним сочувствия. Но я иногда работаю и бесплатно, и получаю от этого не меньше удовольствия. Я могу фотографировать для журналов, основанных молодыми людьми, у которых недостаточно денег, чтобы платить тем, кто на них работает. Если то, что они делают, кажется мне интересным, и если я думаю, что я могу им помочь - тогда я делаю это бесплатно.

2. Мое обучение

Я делаю много портретов, которые, как и мои ню, происходят от фэшн-фотографии. Я всегда был фотографом моды. Поначалу я хотел быть крутым репортером и путешествовать по миру, но вышло по-другому. Когда мне было 18, я был в Сингапуре без гроша. Сингапурская Straight Times - она до сих пор еще издается - предложила мне работу репортера. У меня был подержанный Роллейфлекс, но каждый раз, когда случалось что-то, что можно было сфотографировать, я прибывал на место слишком поздно. После двух недель они уволили меня, и потом еще долго я сидел без денег. Свое вдохновение я до сих пор отчасти черпаю в репортажной фотографии. По-моему, репортаж - это замечательное поле деятельности для фотографа. Я изучал работу папарацци очень тщательно. Я нахожу их фото очень сильными. Думаю, что фотография стала слишком интеллектуальной. Особенно для начинающих, или для тех, кто изучает фотографию, не осмеливаясь нажать на кнопку.

3. Объект

В.: Как фотограф, Вы - анти-формалист. Ваша реакция на изящные искусства подразумевает, что фотография должна, прежде всего, представлять собой уникальность взгляда на объект (сюжет), а не только на форму, которую объект принимает.
О.: Именно так. Объект - это главное. Это то, что меня интересует.
В.: Как вы придумываете ваши фото?
О.: Это длительный процесс. Никто не знает, что сначала я все записываю словами. Я всегда ношу с собой маленький блокнот, в которой записываю мельчайшие детали, касающиеся фотографий, которые сниму когда-нибудь в другой раз. Я не умею рисовать. Так что я делаю заметки - о реквизите, освещении, составляющих частях моей картинки. Пот под мышками, надутые губы, поцелуй, мужское плечо, женская рука, внутренний сгиб локтя, игра мускулов, мужчина и женщина, раздетые до пояса, мужчина…

4. Послание

В моих фото нет послания (message). Они очень просты и не нуждаются ни в каких объяснениях. Если по какой-то причине они кажутся чуть сложными, или если вам нужно время, чтобы понять их, то это просто потому, что они заполнены деталями и на них происходит много всяких событий. Но обычно они очень просты.

5. Постановка фотографии

Постановка, сцена - вот что меня интересует. Еще я люблю работать по ночам. По той же простой причине: я люблю, чтобы меня видели. Меня это увлекает. У каждого фотографа есть своя навязчивая идея, и это - моя. Я привык использовать все вокруг себя. Если, например, я фотографирую бриллианты - а я люблю снимать их на пляже в солнечном свете - у меня всегда возникают трудности со страховыми компаниями. Они не позволяют мне и шага сделать без телохранителя. Когда снимались эти фотографии, самая трудная часть работы заключалась в том, чтобы передать на фотографии мое знание того, что эти люди вооружены. А женщины, бриллианты - это было просто. Но я не хотел дать телохранителям заметить, что они попадают в кадр. Как многие фотографы, я без ума от витринных манекенов. Мне нравится обманывать зрителя. Часто женщины на моих фотографиях выглядят, как манекены, а манекены выглядят, как люди. Эта путаница забавляет меня, и я люблю обыгрывать эту двойственность в моих фотографиях. Другая моя одержимость - это плавательные бассейны. Когда я был ребенком, я много занимался спортом. Я люблю воду, она сводит меня с ума - как и плавательные бассейны, особенно в больших городах.

6. Особый мир

Мир, который я фотографирую, очень необычен - это всегда, или почти всегда, один и тот же тип персонажей. Это всегда женщины, причем очевидно богатые женщины. Я фотографирую высший класс, поскольку я хорошо знаком с ним. И когда кто-то спрашивает меня, почему я никогда не показываю другую сторону монеты, - я отвечаю, что я не очень-то много о ней знаю, но что есть другие фотографы, которые прекрасно делают эту работу. Я же предпочитаю придерживаться того, что я знаю. Если бы я снял своих моделей в удручающе бедной обстановке, это выглядело бы абсолютно фальшиво. Люди говорят, что мои фотографии не имеют ничего общего с реальностью. Это неправда: в них все основано на реальности.

7. Женщины

Я не часто работаю в студии, потому что я не думаю, что женщина может ожить на пустом белом фоне. Я хочу показать, как живет женщина в определенной среде, на каких машинах она ездит, как одевается, каких людей она видит. И неважно, откуда эти женщины - Нью-Йорк, Париж, Ницца, или Монте Карло. Национальность не имеет значения. Женщины определенного круга, неважно, где они живут, все выглядят и одеваются одинаково. Это признак общества потребления. Вы можете купить Сен-Лоран в любой точке мира. Я хотел показать особенности определенных кругов общества, выставить на всеобщее обозрение определенные типы поведения.

8. Провокация

В.: Что означает желание провоцировать зрителя, которое столь часто лежит в основе Ваших работ?
О.: Я люблю наблюдать за реакцией. Я не люблю нежность и мягкость. Я люблю провоцировать, но не посредством выбора объекта, хотя некоторые объекты мне, действительно, нужны для создания новых фотографических эффектов, и особенно - для того, чтобы находить новые визуальные парадоксы. Если я топлю женщину в реквизите, или ставлю ее в позе указательного столба, или создаю контраст наготы и одетости, или требую одеть черный лифчик под светлую блузку - то я получаю или, по крайней мере, ищу новые взаимодействия противоречивых элементов, которые кажутся поначалу неожиданными, но потом принимаются зрителем. Единственный вид провокации, который я терпеть не могу - это сюрреалистический образ. Для него в моем мире нет места.

9. Вульгарность

В.: Некоторые из опубликованных в альбомах под Вашим именем работ не лишены некоторой вульгарности. Как Вы к этому относитесь?
О.: Я абсолютно верю в эти альбомы. Я люблю вульгарность. Меня очень привлекает плохой вкус - он гораздо интереснее того, что считается хорошим вкусом, и что на самом деле есть не более, чем стандартный взгляд на вещи. Я горжусь альбомом "Sleepless Nights". Чуть меньше - альбомом "Secret Women", который оказался невероятно успешным. Я не фотографирую ни для себя самого, ни для искусства. Если мир искусства отвергает меня - то все, что я могу сказать, это "удачи миру искусства!". Когда я ищу свою точку зрения, я не собираюсь начинать с выяснения того, что именно готов принять мир искусства, чтобы я мог подстроится под него. Вот почему весь этот садомазохизм в "Sleepless Nights" до сих пор интересует меня. Я всегда вожу цепи и замки в багажнике, - не для меня, а для моих фотографий - и, кстати, я никогда не затягиваю узлы по-настоящему туго.

Исходный текст: "Helmut Newton by Helmut Newton" in Helmut Newton
(New York: Pantheon Press, 1987)

перевод: Антон Вершовский, 2008
для виртуального фотожурнала ХЭ